Танец как метафора и не только

Александр Гиршон

Человек живет метафорами , определяя неизвестное через известное, выстраивая реальность как ряды отражений — зеркала, смотрящие друг в друга.
Существуют «Великие Метафоры » — глубокие, традиционные, общеупотребительные, причем «общеупотребляемы» они чаще всего неосознанно.
Несколько таких метафор лежат в основе понимания жизни в целом, определяя отношение к внешней и внутренней реальностям.
Одна из них — метафора «жизнь — это война» или, в лучшем случае, «состязание«, битва за правое или просто за свое дело. Когда я живу в этой метафоре, мне важно побеждать, оказываться первым, разгромить врагов, разрушить преграды и стать коронованным победителем. Это может относиться к любой области деятельности — карьере, любви, ремонту и т.д.
Другая, близкая метафора — «жизнь — это восхождение (Путь)«. Неявно предполагается, что в жизни есть некоторая вершина (при чем еще более неявно предполагается, что одна), на которую нужно взойти. Путь на нее не прост и опасен, но вершина стоит того, чтобы стараться; хотя, пока вы на ней не побывали, это предположение, представляется, по крайней мере, гипотетичным.
Этой метафорой часто описывается «духовный путь» или карьера.
Более «эзотерическая» метафора — «жизнь — это школа«: если мы принимаем ее, то оказывается, что мы приходим в этот мир, чтобы научиться чему-то важному, обрести какой-либо важный опыт. Неявно предполагается, что таких классов и школ достаточное количество (концепция «реинкарнаций»). В школе вы получаете различные оценки, в некоторых случаях вас наказывают, в некоторых — поощряют (метафоры «ада и рая»).
Есть еще одна метафора, не менее «великая», но гораздо менее «серьезная» и потому менее распространенная в нашей культуре — «жизнь — это танец«, причем даже не столько «танец Бога», сколько ваш собственный танец с Жизнью.

Эта метафора неявно предполагает, что все, с чем вы встречаетесь в жизни является партнером по танцу.
Это означает, что в жизни, может быть, нет логически обнаруживаемого смысла, но есть красота.
Это означает, что у вас нет свободы отказаться от танца, но есть выбор позиции и движения.

Человек может поступать с метафорами и своей собственной жизнью двумя способами — метафоризировать реальность или реализовывать метафору.
В первом случае метафора, рожденная, придуманная или откуда-то позаимствованная, становится картой, иногда более или менее точной, иногда — заменяющей реальность.
Во втором — реализация метафоры пробуждает демиургические силы личности. Правда, жизнь, как всегда, остается самой собой, и лежит за пределами любых метафор.
Интересно посмотреть насколько концепция «жизнь — это танец» сочетается с использованием танцевально-двигательных техник для личностного развития, терапии и трансформации. Условно можно выделить три основных способа использования танца в этой области:
1. Спонтанный танец, тотальное отпускание тела, увлеченность потоком энергии и движения; используется во многих практиках Ошо и так называемых «шаманских» техниках. Это один из самых простых и эффективных выходов в экстатическое состояние.
К сожалению, зачастую телесные ограничения, отражающие ограничения личностные, никуда при этих процессах не исчезают; поток просто протекает внутри берегов этих ограничений, лишь иногда прорывая себе другое русло. Подобные экстатические состояния кратковременны, но хорошо выполняют регенерационную (освежающую, восстанавливающую) функцию. Дискотека в терапевтическом или эзотерическом контексте.
2. Ритуальный танец. Работают внутри традиции — реальной (например, индийской или гурджиевской) или «самопальной» (некоторые эзотерические школы танца). В данных техниках танец действительно играет ту же роль, что и в древности — в заданных последствиях движений и поз кодифицируется опыт и определенная картина мира: его сил, стихий и человека в нем.
Естественное ограничение подобных техник — то, что далеко не все вещи, придуманные 2-6 тысячелетий назад продолжают работать для современного человека — можно сказать, что «объем» собственно личности несколько увеличился, к тому же кардинально изменились условия жизни. Так же эти техники представляют прекрасный простор для квази-духовных спекуляций. Но сам ритуальный подход, прорвав профанную завесу обыденности, может действительно дать возможность прикоснуться к ощущению «священной тайны жизни».
3. Собственно танцевально-двигательная терапия и танцевальная импровизация.
Самостоятельное направление, использующее модели современной психологии и выражающее опыт современного городского жителя. Можно сказать, что в этом направлении сочетается игра, исследование и искусство.
Игру и танец объединяет легкость, возможность быстро переходить от одной «реальности» к другой, постоянная смена состояний и наличие трансцендентности («все это как бы не всерьез, но при этом абсолютно реально»). В такой игре танец символически и в то же самое время реально выражает различные жизненные качества и коллизии. Достаточно упомянуть ряд тем, рассматриваемых на занятиях:полеты и падения, поддержка, партнерство, жизненные ритмы и многие другие . Эти темы также являются метафорами, в которых танец и жизнь взаимно отражают друг друга, но рассмотрение таких «танцевальных метафор» должно стать темой отдельной статьи.
Это исследование: в первую очередь, потому что танец, в котором раскрывается и преобразуется психическая жизнь, у каждого человека индивидуален, он — как еще не открытый материк, ждущий своего Колумба. Во-вторых, движение всегда наглядно, и этот опыт возможно описать как изнутри так и извне, что уводит нас от полной субъективности, выводя в пространство взаимодействия танцтерапевта (ведущего) и танцующего.
И искусство, поскольку основные вопросы, которые задаются — что выражает этот танец? что раскрывается и что еще только может раскрыться в этом танце? И, наконец, КТО ТАНЦУЕТ?
Правда, эта работа не настолько проста, как может показаться на первый взгляд; для получения реального результата она требует реально большой отдачи. Возможно, на это согласится далеко не каждый.
Возвращаясь к метафорам, можно сказать, что в первой категории в большей степени реализуется метафора, правда, скорее не метафора танца, а метафора «потока», во второй — метафоризируется реальность, а в третьей — оба этих процесса происходят одновременно — внутренняя реальность становится танцем и этот танец несет определенное сообщение о жизни и для жизни.
Что же касается места метафоры «жизнь — это танец» в ряду других, то мне нравится идея Сергея Всехсвятского , что «танец — это последняя метафора«. Последняя в том смысле, что она включает в себя все остальные метафоры — борьбу можно рассматривать как своеобразный танец, также как и любую другую форму взаимоотношений с миром и людьми. Это лишь вопрос точки зрения, если видеть во всех жизненных проявлениях танец — различный по проявлениям, характеру, динамике, то многие проблемы и сложности предстают совершенно в другом свете. И тогда уже не возникает представление, что «мир ополчился на вас» — просто это такой танец, и вы можете научится танцевать его наилучшим для вас образом. Внутри этой метафоры сохраняется легкость и постоянная возможность изменения, что присуща реальному танцу, просто эти возможности вы начинаете видеть в самой жизни.
Правда, наступает (может быть, не для всех) момент, когда следует отбросить все метафоры и встретится с жизнью лицом к лицу, воспринять ее такой, как она есть, за пределами любых описаний. Только этот предельный опыт невыразим и не может стать предметом статьи.

В данном тексте слово «метафора» употребляется не для обозначения поэтического приема, а для обозначения факта языка и мышления, работающего по такому же принципу: обозначение одного явления через другое, неизвестного через известное, подобное ему по каким-то параметрам. Для более подробного изучения данного вопроса см. прекрасную книгу «Теория метафоры».
Вернуться к тексту статьи.